Испанский поход - Страница 29

– Вот это номер, – радостно вскрикнул Леха, перехватывая покрепче свой меч, – сами римляне у нас в руках. Инисмей, возьми человек тридцать и отсеки их от леса, а я нападу сзади.

Перед ним было около трех десятков римских легионеров, изумленных неожиданным нападением, но тем не менее перегородившим дорогу и доступ к закрытым повозкам. На одной из них, позади строя, Леха заметил офицера. Сомкнув скутумы, римляне приготовилась к отражению атаки, хотя понимали, что против конницы, да еще такой многочисленной, им не устоять. И все же центурион – Леха сразу узнал его по шлему с поперечным гребнем – крикнул что-то ободряющее своим солдатам, чуть приподняв короткий меч.

– Он хочет умереть героем, – пробормотал Леха и махнул рукой, – так пусть умирает, мне некогда с ними переговоры вести.

Пока Инисмей завершал окружение, сминая по дороге разрозненные очаги сопротивления ардиев, Леха, не вступая в переговоры, тоже атаковал арьергард римлян. Скифы провели короткую «артподготовку» из луков, скосив человек пять легионеров, несмотря на доспехи и щиты.

– Командира взять живьем! – едва успел крикнуть он, врубаясь в шеренги римлян.

Очень ему захотелось знать, кто именно подбивал ардиев на сопротивление. Конь адмирала ударом копыт свалил переднего легионера, а Леха приголубил по шлему другого. Правда, сам едва не получил удар гладием в бок. Отбился щитом, меч римлянина только скользнул по кольчуге, и ответил ударом на удар. Угодил в лицо. Звякнув по нащечнику, его меч поразил легионера в глаз, и тот, свалившись с дикими криками, скрылся где-то внизу, обливаясь кровью. А Ларин, протаранив последнюю шеренгу, оказался уже рядом с повозкой.

Осадив коня, он поискал глазами римского офицера, но не смог в сгущавшихся сумерках разыскать его. За это время сразу трое легионеров оказались рядом. Один нацелился рубануть мечом ногу адмирала, но чуть промахнулся и, пробив попону, ранил коня. Еще двое нанесли свои удары с другой стороны и тоже промахнулись, вспоров бок животного. Лишь один все же смог задеть Ларина по ноге, которую обожгла резкая боль, несмотря на защитные поножи. Леха в ответ рубанул его по шее и достал. Но тут раненый конь из последних сил прыгнул вперед, ноги его подкосились, и Ларин, перелетев через холку, оказался в канаве.

Еле встав на поврежденную ногу, Леха приготовился к отражению новой атаки сразу нескольких легионеров, но к нему успел подбежать только один. Другого зарубил своим топором проводник-кельт, проскакавший у него за спиной. В падении бравый адмирал потерял щит. Но и легионер бросился на него с мечом, после того как отшвырнул свой тяжелый скутум, мешавший наступать. Он не обратил на смерть своего товарища никакого внимания и стремился лишь к одному – убить командира скифов, чтобы подороже продать свою жизнь. Но в планы Лехи никак не входило умирать сегодня вечером, и он, превозмогая боль, скрестил свой меч с гладием римского легионера.

Наступая, тот нанес несколько мощных ударов. Скрещиваясь, их мечи вышибали искры. Леха из-за ранения в ногу, хоть и легкого, вынужден был все время отступать и пятиться. Сделав еще один неловкий шаг, он зацепился за какую-то корягу и упал навзничь. Но римлянин, в пылу атаки не заметивший коряги, тоже задел ее и полетел за ним. В последний момент Ларин успел выставить клинок, и легионер рухнул прямо на острие, с треском прорвавшее кожаный панцирь чуть ниже пластины, прикрывавшей сердце. А меч римского солдата воткнулся в землю в сантиметре от головы адмирала.

– Извини, парень, – оттолкнул от себя мертвеца командир скифов, поблагодарив богов за спасение, – я еще должен до Истра добраться.

Когда он встал, рядом уже гарцевали несколько скифских всадников, один из которых был сотником.

– Вы живы? – крикнул Инисмей.

– Жив, только немного оцарапал ногу, – кивнул Леха, который не ощущал еще боли, пребывая в пылу сражения.

Прихрамывая, он подошел к Инисмею и погладил его лошадь по холке.

– Всех римлян перехватили, никто не ушел?

– Похоже, всех, – подтвердил скиф, – когда мы отрезали эти повозки от леса, туда смогли убежать лишь несколько ардиев. Мы не стали преследовать их и повернули сюда.

– А где командир этих посланцев Рима? – спросил Ларин, окинув взглядом поле боя, по которому то и дело проносились скифские всадники. Однако большинство из них уже перестали сражаться и собрались поблизости, охватив полукругом повозки.

– Вон там, – указал рукой сотник на переднюю повозку, у которой валялись трупы римских легионеров.

– Живой? – с сомнением уточнил Ларин. – Я же приказал взять живым.

– Когда он увидел, что ему не вырваться, то выхватил меч и набросился на одного из моих воинов, – как бы извиняясь сообщил Инисмей, – и тот убил его.

– Отлично, – проговорил Ларин, – теперь не с кем будет потолковать о римской помощи. Хотя… туда ему и дорога. Мне все и без его признаний ясно.

Леха сделал несколько неуверенных шагов по направлению к повозкам и ощутил, как заболела нога. Ходить ему становилось все тяжелее.

– Смотрели, что в повозках? – поинтересовался адмирал, кое-как доковыляв до одной из них.

– Еще нет, – ответил Инисмей, поглядывая на пылавшую деревню ардиев, где уже было подавлено последнее сопротивление. Леха присел на боковину и потрогал массивный замок, запиравший деревянный короб, с виду напоминавший передвижной сейф. Его стенки были обиты металлическими полосами, а сам он сделан из крепкого дерева, которое даже гореть должно было очень долго. «Что же там скрывают римляне, – подумал адмирал, понемногу теряя силы, кровь из ноги продолжала сочиться при каждом движении, – раз так хотели увезти, что даже не бросили при моем появлении».