Испанский поход - Страница 38

– Где мы сейчас? – уточнил Федор, с удовлетворением оторвав взгляд от пустынного горизонта, на котором не было видно ни одной мачты.

– Ночью оставили Сардинию по правому борту, – сообщил Бибракт, также осмотревший горизонт на севере, – и сейчас на полпути от Балеарских островов. С какой стороны прикажете их обогнуть?

Чайка задумался, бросив взгляд через плечо на Урбала с Летисом, которых вызвал утром, чтобы расспросить, знает ли кто-нибудь среди морпехов о случившемся в Лилибее и что именно говорят. Любые, даже самые странные, версии могли его натолкнуть на правильную мысль. Ведь для выводов у него было слишком много противоречивой информации. Поэтому он с ними и не спешил, полагая, что все пути ведут в Испанию и те, кто прислал своих людей убить послов, вполне могли продолжить начатое, если по каким-то причинам письмо Хирата их не убедит. Федор ни минуты не сомневался, что информация о смерти послов просочится на корабль, хотя он никому об этом не объявлял. Однако послы не вернулись на корабль, и это трудно было не заметить. До Лилибея они постоянно ошивались на палубе и громко разговаривали, став чем-то вроде местной достопримечательности. Конечно, в Лилибее они могли сойти, но Урбал подтвердил, что морпехам известно об их смерти.

«Ладно, – успокоил себя Федор, жестом отпуская своих друзей, – шила в мешке не утаишь. Недоглядел за послами, придется лично отчитываться перед Гасдрубалом. Правда, для начала нужно к нему добраться».

Судя по всему, римляне в этих водах были частыми гостями. По данным разведки, базировались они по большей части в Массалии, Нарбонне и последнее время в окрестностях Тарракона. Насколько Федор мог припомнить, после изгнания римлян с Сицилии Ганнибал планировал окончательно выбить их из Сардинии, которая еще не вся целиком подчинялась Карфагену, и Корсики. Эти острова, конечно, по размерам не могли сравняться с благодатной Сицилией, но защищенных и укрепленных бухт, в которых мог укрыться неприятельский флот, там еще хватало. А значит, римские корабли могли в любой момент появиться с севера, запада и даже востока, поскольку Чайка отлично помнил слова Ганнибала о том, что корабли римского флота были замечены даже напротив Нового Карфагена, от которого и до Африки рукой подать.

«Совсем обнаглели эти консулы, – подумал Чайка, нахмурившись, – впрочем, чего от них еще ожидать? Вопрос стоит о жизни и смерти Рима. Тут поневоле станешь отчаянным, а братья Сципионы и так среди трусов не числятся».

Новый командующий эскадрой вспомнил и о том, что покойный Хират рассказывал ему о десантах римских морпехов на Балеарские острова и безуспешных, к счастью, попытках захватить местные крепости. По всему выходило, что задача доплыть до Сагунта была действительно не такой уж и простой. Чайка, флотоводец поневоле, со своими двенадцатью кораблями мог запросто повстречать на своем пути римский флот, в несколько раз превосходивший его числом. Мысль о том, чтобы героически погибнуть в морском сражении, посещала его уже несколько раз с момента отплытия из Лилибея. Но он находился на службе Ганнибала и был облечен его личным доверием, а потому должен был думать не столько о своей славе, сколько о том, чтобы доставить послание Гасдрубалу. В этом письме, похоже, было нечто такое, о чем сам главнокомандующий беспокоился гораздо больше, чем о немедленном походе на Рим. Нападение на послов и самого Федора лишний раз служило подтверждением, что он вынужден был против воли играть в запутанную и опасную игру.

– В атаку ходить проще, – пробормотал Чайка, погрузившись в свои раздумья.

– Что? – не понял его Бибракт.

– Пойдем левее острова Майор , – решил Федор, вспомнив заданный капитаном вопрос, – не будем рисковать.

– Да, со стороны испанского берега римлян можно встретить чаще, – согласился капитан «Агригента», – а здесь спокойнее. Да и путь на Сагунт лежит вдоль главного острова архипелага.

– Только не уходи слишком далеко от этого острова, – посоветовал Федор, направляясь к себе, – а то повстречаем флот Гетрамнеста. Я бы этого не хотел.

– Они наверняка идут гораздо ближе к африканскому берегу, – поделился предположением Бибракт, – чтобы держать курс от Лилибея на Новый Карфаген. нужно идти далеко от Балеарских островов. Так что вряд ли это случится. Если, конечно, Гетрамнест не изменит свой курс.

Спускаясь по лестнице в кубрик, Чайка явственно представил себе, как параллельными с ними курсами чуть южнее в сторону Нового Карфагена движется «армада» почти из сорока кораблей. Плыть вместе в этих неспокойных водах было гораздо безопаснее. Но сначала Ганнибал настоял, а потом послы сообщили ему выбранный заранее курс. Так что Федору оставалось только подчиниться, тем более что Гетрамнесту он с некоторых пор тоже не доверял, подозревая шпионов в каждом, кто ему не нравился. «Нельзя так, – увещевал себя Чайка, добираясь до кубрика и с наслаждением растягиваясь на жесткой лежанке, – а то так и до паранойи недалеко».

Но смерть послов и подтвержденное монетой предательство одного из них было упрямым фактом, который только подогревал любые подозрения. Засыпая, – плыть все равно было еще долго, а во всем, что касалось корабля, он мог положиться на капитана, – Федор решил, что нападавшие по случайности убили этого предателя. А может быть, кто-то, отдававший приказ, специально их не предупредил. «Ловко, – усмехнулся Федор, переворачиваясь на бок под скрип снастей, – одним ударом и послов и свидетеля, который свое дело сделал».

Ближе к вечеру они без особых приключений достигли Балеарских островов, точнее, оконечности главного острова Майор, но заходить в гавань не стали. Римских кораблей они не повстречали, зато разминулись с несколькими квинкеремами Карфагена, что спешили в обратном направлении. Еще множество пунийских кораблей, бороздивших акваторию между островами, спешили укрыться в порту. В наступавших сумерках Чайка сумел рассмотреть большую крепость на горе, возвышавшейся надо всей акваторией.